В бизнесе ее знают как железную леди, которая все, за что берется, превращает в золото. Друзья говорят о ней: «Если Яна видит цель, у цели нет шансов». В ближайших планах Рудковской — реалити-шоу о жизни собственной семьи, и что-то нам подсказывает, что вскорости Яна может подвинуть Кардашьянов. А пока мы поговорили с известным продюсером о дружбе, предательстве, собаках-бездельниках и единственном случае, когда ей не удалось взять «золото».
Яну Рудковскую любят журналисты. За доброжелательность, за пунктуальность, за грамотную речь, за готовность развернуто отвечать на вопросы, за то, что легко заверяет тексты. Мечта интервьюера!
И все-таки я нервничаю, собираясь на нашу встречу. Знаю, что Яна очень уверена в себе, — а такая уверенность порой давит на собеседника. Но уже на второй минуте интервью я успокаиваюсь. Мы сидим и пьем чай в старом московском особняке у Малой Дмитровки, в офисе ее продюсерского центра. Яна предпочитает эрл грей, на столе перед ней два айфона. После меня у нее еще семь встреч, а телефоны попеременно звонят и требуют внимания, поэтому наш честный час, отведенный на беседу, превращается в полтора.
— Я уважаю ваш труд, адский труд, — улыбается Яна. — Герои ведь все разные, и хочется, чтобы они не разочаровывали журналистов. Труд — это вообще главное для Рудковской и ее семьи. Даже маленький Саша, сын Яны и Евгения Плющенко, это хорошо понимает. «Саша — эдакий сын полка. Он привык, что все работают. И говорит: «Я не малыш-бездельник, я малыш-трудяжка. У нас только собаки бездельники, зачем вы их купили!» Неизвестно, что думают об этом заявлении тибетский мастиф и два курцхаара, но мама Сашей гордится. Рассказывает, что утром у него занятия — английский, фитнес, гончарное ремесло и рисование, а днем — две тренировки в день, хоккей и фигурное катание, по три часа на льду. Это потому, что в четыре года Саша еще не определился, кем хочет стать — хоккеистом или фигуристом.
Сама Яна тоже была целеустремленной с детства: «Я окончила музыкальную школу, занималась фигурным катанием и танцами, в баскетбол играла за школьную команду и очень хорошо училась. Мне все и всегда хотелось делать не так, как другие. Я и одевалась не как все, модно. Мама с папой всегда много работали, папа был военный летчик, замначальника летного училища, хорошо зарабатывал. В то время 700 рублей — это были огромные деньги, родители переводили часть в чеки и покупали мне красивые вещи. У меня были джинсы и ультрамодные парки. За что я и получила серебряную медаль, хотя должна была — золотую».
Вот это интересно. Во-первых, где связь, а во-вторых, как же известная перфекционистка Рудковская вообще пережила такую несправедливость? «О, эту историю знает весь город Барнаул!» — смеется Яна и рассказывает ее во всех подробностях. Если вкратце, наша героиня получила четверку по физике. При том, что знала ее на пять, дважды в неделю занималась с репетитором и любую задачу могла решить тремя способами. «Просто я привыкла верить людям. У меня по жизни конфликтных ситуаций было не так много. Но — мой папа уволил мужа учительницы за пьянство. Плюс я всех раздражала своими нарядами, а тогда как раз отменили школьную форму. И в выпускном классе учительница затаила на меня обиду. Я должна была сдавать устный экзамен по физике в присутствии комиссии, как того попросил мой папа. Но учительница подошла ко мне и сказала: «Яночка, ты что, ты такая умница, зачем тебе эти комиссии, все будет хорошо, я же вижу, как ты стараешься!» Я ей поверила. Сдала все идеально, от зубов отскакивало. А она поставила мне четверку… На выпускной учительница не пришла — не могла смотреть мне в глаза».
Что ж, с такой закалкой прямая дорога в шоу-бизнес. Верить людям Рудковская, однако, не перестала. И утверждает, что чаще встречает хороших, чем плохих. «У меня очень сильная энергетика. Говорят, что со мной ссориться нельзя. Я ничего не делаю, но фарт у человека пропадает. Примеров миллион. Я не терплю предательства, для меня хуже ничего нет. Я сжигаю мосты. Вот материальные вопросы не так важны. Могу простить, если деньги какие-то скрысятничали, не так посчитали и сделали вид, что случайно. Это я могу понять. Но когда люди приходят ко мне в дом, а потом предают — все. Например, одна знакомая, которой я очень помогала, дала против меня показания в суде, сказала неправду — за деньги. И суды у меня из-за этого затянулись на полтора года, и я не могла видеть старших сыновей. Она потом подходила и прощения просила, но одно дело на словах простить, а другое дело — в душе…»
Я напоминаю Яне, что с бывшим мужем Виктором Батуриным, который как раз боролся с ней в судах за детей, она теперь спокойно общается и даже, по слухам, приятельствует. «Вот его — простила, — объясняет Яна. — Он устроил мне очень много проблем, глобальных. Говорят, «железные люди» не плачут, а я плакала! Не от слабости, а от бессилия перед несправедливостью судов. Но это не мешало мне утром вставать, расправлять крылья и каждый день идти вперед, доказывая, что невозможное возможно. Проходя через адские испытания, я сохранила женственность. Возможно, мне помогла женская мудрость, а может быть, сила характера и духа. Теперь я знаю, насколько могу быть сильной! На те деньги, что Виктор потратил на войну со мной, можно было бы построить больницу в центре Москвы с новейшим оборудованием… Но я понимаю, что это была ревность, мужская месть, такие дела творятся в агонии и их трудно остановить. И потом, он и так сильно пострадал. Миллионы не достались никому, Виктор Николаевич четыре года провел в местах лишения свободы. Я простила, потому что вижу, что он сожалеет. Он видит детей, видит, какими они стали, — занимаются спортом, хорошо учатся, наш средний сын сейчас запел, записал трек — у него обнаружился абсолютный слух… И если дети говорят, что хотят остаться на несколько дней у папы, я отвечаю — да ради бога. Я простила».
У Яны снова звонит телефон, она извиняется, встает и начинает ходить по кабинету с трубкой в руках. Разговор явно непростой, я стараюсь не прислушиваться — мало ли, вдруг коммерческая тайна, и вспоминаю ее слова о том, чем российский шоу-бизнес отличается от западного: «К сожалению, в России не умеют радоваться чужим победам. Вот мы смотрели вручение Grammy, и Адель говорила, что половину своей награды готова отдать Бейонсе, и так далее, и плакала. Я не могу представить себе такого у нас. У нас стоит человек, его наградили, а коллеги сидят и говорят — почему его, а не меня? Шу-шу-шу и легкие аплодисменты».
Когда Яна возвращается, я спрашиваю, не устала ли она, часом, от шоу-бизнеса. «Понимаете, я уже немного отошла от него, мне стало в нем немного тесно и не всегда интересно. Как когда-то выросла из бьюти-бизнеса. Я борец. Я преодолеваю препятствия и становлюсь сильнее. Повышаю и повышаю планку. В данный момент я делаю глобальные проекты, мировые шоу, уникальные ивенты, уникальные коллаборации. По сути сейчас я продавец идей. Мне приятно, что звонят серьезные люди и спрашивают, как лучше провести тот или иной ивент. Мне приятно, что на «Экспо-2017» наше с Женей ледовое шоу «Щелкунчик» выиграло у конкурента с серьезным мировым именем. И что шоу Димы (Билана. — Прим. InStyle) проходят с аншлагами, а «Градусы» взрывают радиоэфир с моим продуктом. Мне приятно, что на мой день рождения приходят Алла Борисовна Пугачева, Филипп Киркоров, Сати Спивакова и серьезные бизнесмены из списка Forbes, но для этого не надо быть с головой в шоу-бизнесе, надо быть просто приличным человеком и хорошим другом.
Три года назад у меня произошел серьезный ребрендинг самой себя. Я дожила до того состояния, когда могу выбирать, с кем мне работать, как мне работать, с кем дружить, общаться. Вот у меня сейчас лежит несколько бизнес-планов с долларовыми контрактами на шесть нулей лично мне — как оплата за мои мозги, идеи, ведение проектов. Но — не вставляет. И я не буду делать то, что мне не нравится».
Я слушаю Яну и понимаю, что ее знаменитая уверенность, которой я так опасалась, совсем не подавляет и не раздражает — скорее вдохновляет и даже воспитывает. И не меня одну. «Мои подписчики в инстаграме говорят: благодаря вам мы не опускаем руки. Встали утром, видим, что Яна сфотографировала и выложила красиво сервированный завтрак, — и уже самим не хочется есть со сковородки».
Конечно, в соцсетях ей пишут не только приятные вещи: со времен учительницы физики люди мало изменились. «Периодически я отвечаю хейтерам. Если, например, написали какую-то реальную гадость про ребенка или мужа. Отвечаю интеллигентно, не опускаясь до уровня троллей… Блокировать, конечно, проще всего, но я не хочу. И потом, у меня нет ничего фейкового. Все миллион триста моих подписчиков — настоящие. И если среди них, условно говоря, тысяча троллей — это же мало для миллиона трехсот».
Мы немного говорим о свободном времени — как ни странно, у Яны оно иногда бывает. Но сериалов она не смотрит, а в кино почти не ходит. Отпуск может отменить, если этого требует очередной проект, и даже на пляже ее сопровождают два знакомых мне айфона. Любит Большой и Мариинский, «Лебединое озеро» и «Жизель», а под Новый год — «Щелкунчика». («В нашем с Женей ледовом «Щелкунчике» играет фонограмма оркестра под руководством Гергиева из постановки Мариинского театра, я купила у них право на ее использование. Они не всем дают, а нам дали!») Серьезно интересуется русским антиквариатом, коллекционирует его, любит бродить по музеям, особенно в Петербурге, и поражать смотрительниц своими знаниями.
Выходные — для детей, вечера — для мужа. Все остальное время она работает, и такая жизнь ее полностью устраивает: «Вот пришел этот рубеж, 42 года. И я спрашиваю себя: отличаюсь ли я от той девочки тридцатилетней, которая только вошла в этот бизнес? И понимаю, что отличаюсь, и слава богу. Я тогда хотела всем угодить, быть хорошей, войти в эту тусовку. А теперь мне хочется из нее выйти — или остаться, но со своим собственным лицом и с теми, кто действительно числится в списке моих настоящих друзей, которых я люблю, у которых я училась, которых безмерно уважаю и ценю! И я рада, что у меня репутация серьезнейшего человека. Говорят, невозможно усидеть на нескольких стульях, а мне нравится, что у меня это как-то получается. И там сижу, и там. Очень скромненько, подолгу не засиживаюсь и после себя, видимо, стульчики протираю. А потом улетучиваюсь. Я незамыленная вообще. Последний раз ходила на телевидение год назад. К Урганту, рассказать о нашем шоу. Сходили, посмеялись».
Тем не менее в новом телесезоне на одном из центральных каналов появится live-шоу о жизни Рудковской и ее семьи. Пилот уже готов, а с апреля полным ходом пойдут съемки. Камеры в доме, на работе, в поездках… Зачем Яне это нужно? «Я хочу, чтобы люди посмотрели и задумались о нашей красивой жизни и о том, что за ней стоит. О том, сколько нам приходится работать, что переживать, терпеть, на какие жертвы, операции идти. О том, сколько сил, сколько здоровья уходит. Если уж мы с Женей так интересуем публику как пара, то пусть люди знают всю правду. Хочу, чтобы они понимали, что ничего в жизни нам с неба не упало, мы всего добились сами». А я слушаю Яну и ясно понимаю, что, пожалуй, готова снова смотреть телевизор.
фото Thomas Nutzl
стиль Лада Арзуманова
текст Евгения Батурина
ассистенты фотографа Yacine Sadine, John Karsenty
диджитал-ассистент Vincent Toussaint@Imag'in Productions Paris
ассистент стилиста Оксана Королевская
макияж и прически Андрей Дрыкин@The Agent.ru
продюсер Анска Юдина
