Репортаж
Кармен-сюита
ДАРЬЯ ДАВЫДОВА, ВОСХОДЯЩАЯ ЗВЕЗДА ОПЕРНОЙ СЦЕНЫ И ДРУГ ЧАСОВОГО БРЕНДА JAEGER-LECOULTRE, ВПЕРВЫЕ ПОБЫВАЛА НА ЗНАМЕНИТОЙ ШВЕЙЦАРСКОЙ МАНУФАКТУРЕ. МЫ ПОПРОСИЛИ ДАРЬЮ РАССКАЗАТЬ, ЧТО ОБЩЕГО У ЧАСОВОГО ИСКУССТВА И ОПЕРЫ И КАКУЮ РОЛЬ ОНИ ИГРАЮТ В ЕЕ ЖИЗНИ.
Платье и туфли — все Dior. Часы Rendez-Vous Dazzling Moon, золото, перламутр, бриллианты, Jaeger-LeCoultre
Сначала любимый вопрос всех часовых журналистов: что для вас значит время?
Думаю, это самый ценный ресурс человека, и очень хочется, чтобы все мы были внимательнее к нему. Время — невидимая сила, распоряжаться которой нужно исключительно во благо.
Видите ли вы сходство между оперным и часовым искусством?
И то, и другое — кропотливый труд, который со стороны не особо заметен. Я часто слышу: «Ну а что сложного — вышел на сцену и спел? Это же в удовольствие должно быть!» Но чтобы все было непринужденно, на одном дыхании, нужно много работать. Бесконечные репетиции, разучивание материала, разбор музыкальных и текстовых нюансов. На мануфактуре Jaeger-LeCoultre меня поразила как раз изнаночная сторона часового мастерства: когда видишь, что все эти «наночастицы», которые составляют механизм, прорабатываются живыми людьми, понимаешь, сколько за этим стоит труда. Часы, умещающиеся на женской ладошке, способны работать десятилетиями и не останавливаться. Это же чудо!
А какова изнанка работы оперного исполнителя?
Обретение мастерства — долгий процесс. Мы все живем в собственном ритме, проходим разные этапы развития. Одни исполнители чувствуют себя увереннее в какой-то музыке, а в другой осторожничают — но я вот не боюсь пробовать новое. Намеренно разогреваю в себе интерес, даже если что-то кажется мне чуждым и невозможным. Но есть же еще и репетиции, когда можно искать, ошибаться, вживаться, проверять.
Дарья в мастерской редких изобразительных техник часовой мануфактуры Jaeger-LeCoultre.
Платье Yanina Couture, туфли Dior. Часы Reverso Classic Duetto, золото, бриллианты, Jaeger LeCoultre
А дальше ты просто начинаешь любить все, что с тобой происходит. И следом появляется радость от процесса. У меня это так работает.
Жакет, брюки — все Yanina Couture. Часы Rendez-Vous Dazzling Night&Day, золото, перламутр, бриллианты, Jaeger-LeCoultre
Вы волнуетесь перед выходом на сцену?
Конечно, и связано это волнение не только с появлением в какой-то новой роли или с непривычной обстановкой. Публика ведь каждый раз разная, и ты не знаешь, как она тебя примет. Или ты с особым трепетом ждешь в зале какого-то одного человека. Когда же волнения нет, надо бить тревогу. Но вообще, дело тут даже не в волнении, скорее в кураже, который возникает перед выходом на сцену. Переступил порог — и все: ты уже не ты.
У вас довольно разносторонний репертуар: Доницетти, Верди, Бизе, Римский-Корсаков, Гершвин. Как так вышло?
Я начинала в классическом лирическом ключе, но это не мешает мне пробовать и нетипичные для себя вещи — вплоть до меццо-репертуара. Особенно, когда понимаю, что они ложатся на мой голос или что создаваемый на сцене образ мне подходит. Я имела необычный опыт исполнения Кармен — нет, тут я не слишком оригинальна, ее пели до меня и Мария Каллас, и многие другие сопрано, но у меня получилась своего рода коллаборация со Светланой Ромашиной, семикратной олимпийской чемпионкой по синхронному плаванию. Год назад она ставила номер и попросила меня поддержать его вокально — признаюсь, я с огромным интересом пошла на такую сделку, чтобы испытать свою Кармен. Еще я обожаю джаз, который иногда очень гармонично уживается с академическим голосом. В моем репертуаре много произведений, редко исполняемых в России, как те же сочинения Гершвина, безумно яркие, всегда украшающие концертную программу.
Вижу, вы открыты экспериментам!
Более чем! Меня можно отнести к тем исполнителям, кто не зажат рамками только музыкального жанра. Мне интересны и кино, и литература, и мода, и многое другое. Не так давно, познакомившись с Михаилом Зыгарем, я оказалась на съемках его «Сказок Пушкина», где, можно сказать, слилась в неожиданном дуете с Лолитой Милявской. Тогда мы с ходу придумали один номер, который запросто мог бы попасть в этот сериал. А года два назад у меня был концертный перформанс «Япония и мода» — мы с коллегами-музыкантами придумали его на основе произведений русских композиторов конца XIX — начала XX века, которые фантазировали так или иначе на японскую тему. Я появилась на сцене в старинном коллекционном кимоно, сорвав отдельные аплодисменты. Сейчас вот думаю, как можно развить этот перформанс, включив в него уже современную японскую моду, которую безмерно уважаю. Мне важна эта внутренняя творческая раскрепощенность. Уверена, когда человек открыт миру, то мир ему отвечает взаимностью.
Как вы стали оперной певицей?
В моей семье нет профессиональных музыкантов. Я — первая. По мужской линии у нас все занимаются медициной. Хотя мой папа окончил музыкальную школу сразу по двум классам — фортепиано и аккордеон, и совершенно замечательно играет до сих пор. Но он никогда не настаивал, чтобы я пошла по медицинской линии. Он уверен, что в медицине, как и в музыке, необходимо стопроцентное призвание. У меня же с детства был абсолютный слух. И открыла его Ирина Сергеевна Родзевич, знаменитый педагог по фортепиано, к которой меня привели на прослушивание в пять лет. Потом была шопеновская музыкальная школа с очень сильным хором — мы исполняли даже Stabat mater Перголези. Именно тогда меня сцена и околдовала. А когда я заканчивала школу, то уже понимала, что мой путь — вокал. За роялем тоже обожаю сидеть, но это больше для салонного музицирования. Тут я, конечно, душа компании, человек, который может без нот сыграть что угодно.
Часы Rendez-Vous Dazzling Moon, золото, перламутр, бриллианты, Jaeger-LeCoultre
Часы Reverso Classic Duetto, золото, бриллианты, Jaeger-LeCoultre. Oбладают собственным механизмом с ручным заводом
Часы Rendez-Vous Dazzling Moon, золото, перламутр, бриллианты, Jaeger-LeCoultre. Bстроен собственный механизм с автоподзаводом
Дарья исследует устройство анкерного спуска. Жакет, брюки — все Yanina Couture. Часы Rendez-Vous Dazzling Night&Day, золото, перламутр, бриллианты, Jaeger-LeCoultre
Вы не приписаны ни к какому театру, почему так?
Когда я окончила консерваторию, первый вопрос моих родителей был: «Куда ты пойдешь работать? И что будет с трудовой книжкой?» Да, я ее положила в Музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко, где прослужила два года. Первый сольный опыт случился еще в годы учебы и был связан с «Риголетто» в Большом театре, где опера шла с моим участием три сезона. Параллельно я стала получать много ангажементов от заграничных театров — и рано начала ездить. Мне нравится быть частью большого мира, встречать разных людей, показывать свое искусство, видеть, что могут другие, обогащать друг друга.
Вы довольно активны в соцсетях. Есть цель стать блогером-посланником оперного мира?
Трудно не заметить, что блогеры и тик-токеры оказывают заметное влияние на нашу жизнь, особенно на молодое поколение. Включать по этому поводу снобизм не стоит.
В музее легендарной часовой мануфактуры.
Платье и туфли — все Dior. Часы Rendez-Vous Dazzling Moon, золото, перламутр, бриллианты, Jaeger-LeCoultre
Я за методы, которые сделают старые подходы интересными для новой аудитории. И, да, мне кажется важным знакомить сегодня с оперой и вообще с классической музыкой тех, кто вырос в совершенно другой парадигме.
А как можно научить любить оперу?
Это особый жанр, и чтобы понять и почувствовать его, нужно отключиться от всего суетного, от всей бытовухи. Просто взять и отдаться вот этому бездонному музыкальному морю переживаний. Есть такой бородатый, но очень хороший анекдот: «Что такое опера? Это когда пришел на спектакль в семь, через три часа смотришь на часы, а там только семь пятнадцать». Опера — долгий, протяженный процесс. Ты будто погружаешься в безвременье. Чтобы полюбить оперу, важно уметь слушать! А чтобы научиться слушать, нужно себя к этому приучить.
Раз уж разговор вновь вернулся к часам и времени, расскажите, чем еще вам запомнилось посещение мануфактуры Jaeger-LeCoultre?
Она впечатлила своей темпо-ритмической атмосферой. Ее невозможно представить, не побывав там. Все, кто всерьез интересуются часами как высокотехнологическим искусством или только открывают для себя эту тему, просто обязаны побывать на мануфактуре хоть раз, чтобы своими глазами увидеть весь путь производства, понять, как живет часовое закулисье. Кажется, что все идет так размеренно, так четко, как поезд по расписанию, может, даже где-то монотонно — но параллельно делаются невероятные открытия и создаются шедевры. И еще меня поразили люди, целые династии, которые трудятся на мануфактуре всю свою жизнь — и счастливы. Это так вдохновляет!
Легендарные часы Reverso в прошлом году отметили 90-летний юбилей. Как вы думаете, почему они до сих пор популярны?
Изначально эти часы были созданы для игроков в поло: благодаря специальному механизму корпус можно перевернуть, чтобы защитить от удара сторону циферблата. Сегодня это, может, уже не так актуально, но знатоки все равно отдают дань уважения совершенно уникальному решению этой модели. Ну и, конечно, изящество оформления в стиле ар-деко — эталон элегантности вне времени — играет свою роль. Reverso подходят абсолютно любому образу, и мужскому, и женскому.
А что делает оперу искусством вне времени?
Развитие оперы, как и балета или других изящных искусств, — признак того, что люди продолжают тянуться к высокому. Ну а мы дружно работаем на то, чтобы эта тяга у них не пропала. Чтобы, прикоснувшись к прекрасному, человек, захотел и дальше искать красоту — во всех ее проявлениях.
Что бы вы пожелали своим слушателям и нашим читателям?
Будьте добрее, с какими бы трудностями вы ни сталкивались в жизни. Человек, освободившийся от всего, что не созвучно слову «добро», способен осуществить любые свои мечты. Я в это свято верю!
Платье Yanina Couture. Часы Reverso Classic Duetto, золото, бриллианты, Jaeger- LeCoultre
Фото Alex Teuscher
Стиль Ирина Фирсова
Продюсер, текст: Юрате Гураускайте
Редакция InStyle благодарит мануфактуру Jaeger-LeCoultre за помощь в организации сьемки.
