Мария Лисовая: «Сегодня просто быть артистом — уже недостаточно»

Сейчас в онлайн-кинотеатре Okko идет сериал «Улица Шекспира» с вашим участием. Чем вас заинтересовал сценарий?

Сценарий меня заинтересовал, прежде всего, моей героиней. Мне была интересна ее история, но многое мы с режиссером Даней Чащиным дополнили и дофантазировали сами. Моя тезка, Мария, всю свою жизнь пытается совладать со своим вторым «я». По мере развития сюжета многое в ее биографии так и остается тайной, но зрителю становится понятно, что ее преследуют неудачи в отношениях с отцом и с мужчинами. Последствиями этих событий стали тяжелые нервные срывы и попытки причинить себе вред. Маша очень уязвима.

Очевидно, что это очень интересная и вместе с тем достаточно сложная роль. Актеры обычно любят такие вызовы. Но легко ли вам восстанавливаться после таких ролей?

Да, достаточно легко. Я сама очень эмоциональный человек и переживала разные состояния в своей жизни. Часто обращалась к специалистам, чтобы решать психологические проблемы. Был даже случай, когда я пришла на пробы, но ничего не смогла сделать, потому что меня душили слезы. Явных причин на это не было — просто сильное напряжение в теле и неуправляемые эмоции… Такое случалось и раньше, но в важные моменты я умела сдерживаться. А тут любое слово могло стать спусковым крючком. Я еле продержалась до конца и выбежала, чтобы успокоиться — но это получилось не сразу. Поэтому многое в моей героине мне понятно.

В сериале у вас любовная линия с героем Дмитрия Чеботарева, Михаем. Комфортно ли вам было работать вместе?

Да, конечно. Дима — тонко чувствующий партнёр. У меня было ощущение, что я знаю его уже давно, он сразу стал другом.

Мария Лисовая на экране и в жизни — два разных человека? Или вы выбираете роли, которые вам лично откликаются?

Это совершенно разные люди. Конечно, моя внешность диктует направление ролей, на которые меня утверждают: волевые красотки, симпатичные злодейки, упертые и борющиеся за идеалы девчонки, реже — нежные, но со стержнем. А я совсем другая. Конечно, я разная, и какие-то черты моих героинь мне близки, но все же я — больше смешная, нелепая, часто грустная, но очень любящая подурачиться молодая женщина, которая совсем не хочет взрослеть… Да-да, признаюсь. И, пожалуй, у меня еще не было ролей, в которых я бы играла саму себя.

Не так давно были анонсированы съемки сериала «Фулл хаус», в котором у вас главная роль. Не могли бы вы чуть подробнее рассказать про сюжет и свою героиню?

Это история про молодую девушку-трансплантолога — эту профессию в кино почти не показывают. А таких специалистов вообще единицы. Чтобы стать врачом-трансплантологом, нужен не только высокий профессионализм, но и очень сильный внутренний стержень. Моя героиня идеализирует свою профессию. Она живет по высоким стандартам, и даже столкнувшись с реальностью, которая ее разочаровывает, все равно продолжает бороться. Несмотря на огромное количество крови, которая была на съемочной площадке, это очень трогательная история — про дух, про качества, которые делают нас людьми. При этом в ней сталкиваются наука и сверхъестественное. И мне кажется, зрителю будет интересно увидеть, как эти противоположные миры пересекаются. Кстати, впервые работала со сценарием, где столько стихий: вьюга, снег, мороз, вода, огонь — и все это придает особую атмосферу, которую мы постарались передать в кадре.

Сериал про медицину требует глубокого погружения в тему. Получили ли вы какой-то новый опыт?

Да, и еще какой! До начала съемок мы встречались с хирургами и консультантами, чтобы как можно точнее передать профессию. Впервые мы собрались, чтобы потренироваться на обычной курице из магазина: разрезали ее в нужных местах скальпелем, сшивали обратно, старались точно выполнять команды врача. Изучали названия инструментов, различия между иголками для сосудов и тканей, строение кожи… Потом сдавали условный экзамен режиссеру, чтобы убедиться, что все выглядит достоверно.

Но дальше случилось невероятное: я побывала на настоящих операциях. Две из них — по удалению бляшек с артерий, третья — лапароскопия. Я морально готовилась: выспалась, плотно позавтракала, старалась быть собранной. Сначала стояла в углу, потом незаметно подошла ближе… и вдруг поняла, что абсолютно спокойно на это реагирую. После операции шла домой с ощущением, что, возможно, могла бы стать врачом, если бы не выбрала актерство. Хотя и понимаю, насколько это тяжелая профессия — мне показалось, что у меня хватило бы сил.

С главными ролями часто приходит популярность. Как вы относитесь к публичной жизни?

Это сложный вопрос. Я воспитана педагогами, выросшими в Советском Союзе, с другими ценностями. Тогда не было понятий «индустрия» и «бизнес» — артист должен был быть артистом, заниматься своим делом, и все.

Когда я играю героя, могу быть откровенной — это не я, это роль. А вот себя показывать людям, которых не знаю, мне сложно. Соцсети — это сейчас почти безнаказанное поле, где можно унижать, оскорблять — и ничего не будет. Мне тяжело это переживать. Поэтому долгое время я вообще не вела соцсети.

Все изменилось, когда у меня не было ни проектов, ни театра. В какой-то момент у меня даже не было нормальной обуви — ходила в ботинках со сломанной молнией, зашитой ниткой, потому что не могла позволить себе отнести их в ремонт. Тогда у меня уже был агент, но предложений было мало, а утверждений — почти год не было. Я поняла, что просто быть актрисой сегодня недостаточно — нужно еще и коммуницировать с индустрией. Меня знакомили с соцсетями друзья, потом я стала наблюдать за другими: у кого-то был пиар-менеджер, агенты водили на мероприятия. Я осознала, что сейчас актер — это уже не только про искусство. Это синтез бизнеса и профессии, и если ты хочешь расти, нужно быть на виду.

Вы недавно вышли замуж. Ваш муж — актер Вадим Степанов и ваш однокурсник по Щукинскому училищу. Сложно ли двум творческим людям в браке?

Не могу сказать, что сложно. Скорее, у нас был долгий путь друг к другу. Мы учились вместе, но почти не общались. И только на четвертом курсе, когда у нас появились совместные работы, я вдруг увидела, какой он интересный. Мы подружились, и в какой-то момент я поняла — это мой человек. Мы оба сомневающиеся по натуре, и только спустя четыре года отношений решились пожениться.

Нам хорошо вместе. Мы творческие внутри нашей семьи — можем иногда быть детьми. Это помогает нам оставаться на плаву в непростом мире.

Удается ли уделять другу другу достаточно времени, когда оба заняты в проектах?

Стараемся. Даже если заняты на съёмках месяцами, всегда находим время поговорить, обняться, приготовить что-то вкусное. Если приходится жить в разных городах, принимаем это, а потом обязательно компенсируем время, проведённое врозь.

Вы в труппе Театра Гоголя. Можно ли сказать, что все театральные актеры со временем уходят в кино?

Есть артисты, принципиально выбирающие театр. Они не гонятся за славой или деньгами — и я знаю многих таких. Я сама пошла в театр после того, как уже снималась в кино с 18 лет. А кто-то, наоборот, уходит из театра в кино, потому что театр не всегда даёт возможность достойно зарабатывать. Так что такая тенденция, наверное, есть.

Как вы относитесь к критике? Важна ли для вас оценка близких?

Профессиональную критику я уважаю. Если кто-то из команды говорит, что я нарушила замысел, я обязательно прислушаюсь. А вот постороннюю критику стараюсь фильтровать — она часто эмоциональна и субъективна. Учусь не зависеть ни от похвалы, ни от негатива — просто делаю свое дело.

Но не скрою — критика от близких трогает. Когда родители начинают обсуждать проекты, у меня внутри сразу сжимается. Но я стараюсь отключать эмоции и слушать, что именно мне хотят сказать. Так что критика важна — но еще важнее уметь правильно к ней относиться.