Cover story: Ева Грин

Из-за Евы Грин я едва не поссорился с детьми. Мы никак не могли решить, кто любит ее больше и имеет на нее больше прав. Дочка вспоминала своих обожаемых «Мечтателей», а сын считал образцом красоты ее ведьму Серафину Пеккалу в «Золотом компасе». Я же стоял за Веспер Линд из «Казино «Рояль» и Мисс Перегрин из «Дома странных детей». Мои странные дети писали ей письма и даже безуспешно пытались купить в сети ее автографы. Но у меня был гандикап. Я победил.

Дело в том, что это третья моя встреча с Евой Грин. Первый раз мы говорили с ней в Зальцбурге лет восемь назад. Она выполнила тогда свою работу, честно отговорив интервью и ответив на все, самые неудобные вопросы. Ева привыкла, что после каждого нового фильма по правилам бизнеса она должна отдаваться журналистам, которых интересует вовсе не то, как она видит роль, а с кем она спит и чем мажет кожу. Ее менеджер Чарльз жаловался мне тогда: «Ей всегда кажется, что она недостаточно красива, она опасается интервью и журналистов, которые усыпляют ее сладкими вопросами, а потом бьют под дых».

Зато потом, в свободное от работы время, мы смогли немного поговорить на приеме в городском саду. За кустами, куда она убежала со стаканом воды, когда отзвучали дозволенные речи. Видно было, что она хочет, чтобы ее поскорее оставили в покое и не гонялись бы за ней с целью сделать очередное селфи. Она этого боится. Как будто бы ее растаскивают по кусочкам и прячут в своих телефонах.

Мизансцена почти повторилась в Париже, во время званого ужина одной марки, когда Ева вдруг исчезла из президиума, и я нашел ее на черной лестнице, сидящей в усталости и в тоске. В отличие от других гостей она не могла просто широко зевнуть и сказать: «Пойду-ка я домой, что-то я сегодня не выспалась».

И вот теперь она в Риме, в Нotel de Russie с его тайным садом, где побывало немало кинозвезд прежних римских лет. Я говорю ей, что думаю: началась новая киноэра. Точнее, вернулась старая, когда в кино ходят не «на фильм», а «на актрису». И брюнетка Грин здесь такая же черная королева, как Анна Маньяни или Софи Лорен.

Ева не знает, согласна она или нет, но ей это, похоже, приятно. Она уже играла в «Мечтателях» капустниковые роли великих актрис. А вчера на съемке в музее Domvs, расположенном на втором этаже исторического бутика Bvlgari на виа Кондотти, ей дали примерить старинные драгоценности, которые принадлежали Элизабет Тейлор. (Кстати, более пятисот уникальных украшений Bvlgari будет представлено на выставке, которая откроется в Музеях Московского Кремля 7 сентября.) «Это сделало мой день. В этом было что-то магическое. Ощущение барокко. Как вы говорите, золотой век Голливуда... Я сидела в том самом салоне, где принимали Лиз Тейлор и Ричарда Бёртона, когда они снимали «Клеопатру» в Риме. Было ощущение, что они только что вышли».

К своей новой роли — лица марки — она относится с одобрительным юмором. «Это как будто сниматься в кино. У Bvlgari — фантастические, кинематографичные украшения. Когда их надеваешь, они полностью меняют тебя. Не нужны ни туфли, ни платья. Хоть на голое тело».

Да что там Нotel de Russie и даже бутик Bvlgari! Ремесло приводит ее в такие места, куда не каждая звезда упадет. Например, супермаркет WellStore в подмосковной деревне Райки, куда Ева Грин заявилась в компании своего партнера по фильму Мэтта Диллона. Просто сюрреалистическая сцена. И люди, которые были там, смотрели в диком удивлении: «Да что это они тут делают?»

— Что же вы там делали? Что искали? Салон красоты? Кондитерские изделия? «Рыбу-мясо»?

— Игрушечного медведя и бутылку водки. Нет, мы ничего толком не купили. Мы там снимали эпизод. Но это всех позабавило.

Ева Грин сыграла в фильме Proxima французского режиссера Алис Винокур (тоже нам не чужой, ее семья — из Бердичева). В Proxima она астронавтка, которая готовится в Звездном городке к полету на Международную космическую станцию.

— Мы снимали в Звездном городке и потом в Казахстане на Байконуре. Нас предупредили, что будет лютый холод, а погода была прекрасной. Мне очень понравилось каждое утро, еще затемно, путешествовать из Москвы в Звездный городок, знаменитый и таинственный. Сниматься в тех местах, где тренируются настоящие космонавты. И немножко поучиться русскому, послушать музыку вашего языка.

Proxima мы увидим в новом году. А еще — новый фильм Тима Бёртона.

Мне всегда казалось, что они предназначены друг для друга, Ева вполне могла сыграть в «Эдварде руки-ножницы» вместо Джонни Деппа. И вот уже несколько лет, как Грин стала «бёртоновской актрисой». Они встретились в «Мрачных тенях», потом она из его рук-ножниц получила самую заметную свою роль из недавних — в «Доме странных детей Мисс Перегрин» — и говорит, что не колебалась ни секунды: была готова сыграть у Бёртона «хоть стол, хоть лампу». А сыграла заглавную героиню, «безумную Мэри Поппинс». Такую, какой ей самой, возможно, не хватало в школе.

Ева Грин признается, что в детстве была страшно застенчива, мучилась, отвечая у доски. «Никогда не ходила к подружкам на дни рождения, к тому же я там пугалась клоунов». В сущности в театральный кружок она и отправилась, чтобы побороть комплексы — и вот к чему это привело.

У Бёртона она сыграла в фильме «Дамбо». Помните диснеевскую историю про слоненка, который умел летать, махая ушами, и превратился в звезду цирка? Конечно, не терпится увидеть Марш розовых слонов, снятый Тимом Бёртоном, но кого же она там играет? Ворону?

— Я играю воздушную гимнастку, девочку на трапеции, которая помогает мистеру Дамбо, — говорит Ева. — Это, конечно, все та же история слоненка, но увиденная совсем из другого времени. Это мир цирка, значит, фантастический, очень зрелищный. Ну и для меня это было вдвойне сложно, меня поднимали под самый купол, а я очень боюсь высоты.

Вспоминаю историю, когда из-за этого она отказалась переснимать сцены в «Золотом компасе», и интересуюсь, не было ли у нее дублерши.

— У меня была дублерша, но не все в кино могут сделать за тебя. Опять же перед цирковыми неудобно. Это люди особого рода, то, что они умеют, — на грани искусства и жертвоприношения. Я преклоняюсь перед ними, особенно теперь, когда испытала все это на своей шкуре.

Ну наконец-то она выступает не в роли красивой ведьмы! Ведь не только Мисс Перегрин в сказке, но даже ее Принцесса в черном платье в вестерне «Спасение» выглядит не земной женщиной, подругой бандита, а гостьей из другого мира.

— У меня разные роли. Но я не прочь и в жизни быть волшебницей. И делать чудеса. Какие-нибудь. То полезные, то веселые, то, может быть, злые. Правда, режиссеры любят записывать тебя в какую-то категорию и давать постоянное амплуа. «У тебя странный вид, ты пришла из другого мира...», а я, может, просто из магазина пришла, принесла молоко.

— Может, это и хорошо? Может, за это мы вас и любим?

— Ну это мне помогает, например, на красной дорожке, потому что я очень застенчива и пуглива. И очень ранима. Смейтесь-смейтесь — а я вот превращу вас в лягушек, будете знать.

«Режиссеры говорят: «У тебя странный вид, ты пришла из другого мира...» А я, может, просто из магазина пришла, принесла молоко»

На фестивальных проходах у Евы Грин тоже роль. Здесь она «играет звезду». «И конечно, многие не понимают, какая пропасть между мной на какой-нибудь Каннской лестнице и в реальной жизни. В жизни я не навижу каблуки. Предпочту спортивную обувь, что-то очень комфортное, никаких вещей, которые что-то от меня требуют. Самое важное для меня — чувствовать себя свободно. Ничего слишком. Никакого лишнего макияжа, ничего, что душит. И да, большие черные очки — так просто ко мне не подберешься».

Мне очень интересно, как в таком случае она покупает вещи. Что творится в магазинах, где в примерочной — Ева Грин. Не представляю, просто не представляю.

— В Лондоне есть магазины Topshop, в которых я могу провести час и унести все, что мне нужно. Но это раза два в год. Не чаще. Я покупаю вещи, которые уже носила, или высматриваю их сначала на сайтах, что очень удобно. Не могу проводить слишком много времени в магазинах — впадаю в панику.

Иногда она думает, что стоило бы изменить свой облик: «Нанять стилиста. Ну хотя бы попробовать. Потому что я ношу все время одно и то же». Но в жизни ее все устраивает. Она со школьных лет носит свои черные волосы, хотя от рождения светловолоса. У Евы есть сестра-двойняшка Джой, которая живет в Италии. Пепельная блондинка, счастливая мать двоих детей. Некий запасной вариант биографии. «Когда ты черная как вороново крыло, это первое, что видят люди. За черными волосами можно спрятаться».

Я спрашиваю, что еще она делает в Риме, кроме того, что снимается для Bvlgari. Еще она ест — и наслаждается этим.

— Я здесь уже несколько дней и, кажется, потолстела на столько же килограммов. Как называлась вчерашняя траттория, где мы ели артишоки и кальмаров? Очень простое место, но я другие не люблю. У вас в Москве тоже есть ресторан, который я обожаю, называется «Узбекистан». В общем, следишь за собой, по утрам занимаешься с тренером, а потом все насмарку. Но могу я оторваться разок в путешествии?

— Вы любите путешествовать?

— Это самое большое мое удовольствие. Чем дальше, тем лучше. Шри-Ланка, Индия, Африка. Обожаю двигаться, не люблю зависать на месте. В Африке была много раз. Там я могла целыми днями смотреть на животных.

— Крокодилов-бегемотов?

— Не обязательно. Птиц или насекомых.

— Правда, что вы собираете насекомых?

— Да, но я уже собрала коллекцию, так что больше меня могут не опасаться ни жучки ни паучки.

Я спрашиваю Еву, ходит ли она в кино. Нет, почти не ходит, хотя это ее работа и жизнь. «Я там сержусь, потому что люди разучились смотреть кино». Смотрит ли она себя? Зачем, если ее смотрят родители. Мама — Марлен Жобер, сама актриса, играла у Годара, Шаброля, Луи Маля. Папа — зубной врач Вальтер Грин — мечтал передать дочери кабинет. Но ее знакомство с чужими клыками произошло в Голливуде, где она очень любит работать и ненавидит жить. Ей не нравится, что фильмами там командуют студии, а не режиссеры, что тамошние люди даже в булочную ездят на такси. Она нашла себе город по вкусу — Лондон. «Я всегда любила Лондон, — говорит она мне, — и потом это было, наверное, лучшим способом отделиться от моих родителей. Не бросить их, я их люблю, а переехать за Ла-Манш. Париж великолепен архитектурно, торжественен, но не так уж много там мест, в которых я чувствовала себя хорошо. В Лондоне парки, в которых можно гулять часами. И люди там совсем другие — они меньше склонны к суждениям в твой адрес. В Лондоне я сразу почувствовала себя более взрослой».

Конечно, она боялась, что про нее будут говорить: Ева Грин снимается, потому что она дочка Марлен Жобер. Теперь можно не бояться, потому что Марлен Жобер всемирно известна отныне как мама Евы Грин.

— Жалеете ли вы, что чего-нибудь не сыграли?

— Нет, не жалею.

— А жалеете, что что-то сыграли?

— Есть одна роль. Но какая — не скажу, не хочу быть невежливой.

Ну вот, придется опять спорить с детьми, какая роль у Евы — лишняя.

Текст: Алексей Тарханов («Ъ»)

Фото: Jason Kim

Стиль: Oleg Tikhomirov

Макияж: Lisa Eldridge, @Streeters

Прически: Ken O’Rourke, @Streeters

Ассистент стилиста: Flavia Figà Talamanca, @Contents Production

Ассистенты фотографа: Ivan Portelli, Tommaso Salamina, @Contents Production

Цифровая обработка: Elisa Marchegiani, @Contents Production

Продюсер: Ксения Васильева

Читайте также: Иван Дорн: «Я простой, самобытный, честный»