Владимир Глынин: «Искусство — чувственный жанр, и самое важное в нем — эмоции, которые испытывает зритель»

Новый жилой комплекс Symphony 34 на севере Москвы от девелопера MR Group, где открылась выставка Владимира Глынина, — воплощение прогресса и инноваций в строительстве, дизайне и организации жилой среды. Четыре разновысотные башни (от 36 до 54 этажей) и несколько малоэтажных зданий с сервисной инфраструктурой спроектированы так, чтобы изнутри открывался захватывающий вид на Москву, а при взгляде снаружи создавалось ощущение танца. Именно танец, по мнению авторов проекта, архитекторов известного бюро Kleinwelt Architekten, символизирует основную идею проекта: легкое и естественное взаимодействие и взаимодополнение человека и городской среды, человека и природы, человека и человека. Все — как в симфонии Моцарта, давшей проекту имя.

Современные города — настоящий подарок для эстета и любителя выставок. Здесь они зачастую проводятся в самых неожиданных местах: на заброшенных теплостанциях, в частных особняках и даже в офисах, в одном из которых — офисе продаж жилого комплекса Symphony 34 — открылась выставка фотографа и художника Владимира Глынина. Главные участники его арт-проекта Movement — танцоры балета, чьи движения стали своеобразной метафорой архитектурной концепции ЖК.

Балет появился в работах Глынина неслучайно. В 1993 году он окончил Московское академическое хореографическое училище и был принят в труппу Большого театра. Через пару лет Владимир понял, что закулисная жизнь ничуть не менее интересна, чем сценическая, и создал свои первые фотоработы, посвященные балету. Завершив карьеру танцора в 2001-м, Глынин полностью посвятил себя фотографии — и долгое время сотрудничал с ведущими глянцевыми журналами, снимая уже не только отечественных селебрити, но и мировых звезд, таких как Милла Йовович и Наоми Кэмпбелл. В 2008 году Глынин представил свой первый сольный арт-проект «Лебединое озеро» в московском пространстве Art Angar, и с того момента стал все чаще работать на стыке коммерческой фотографии и искусства.

Еще одним переломным моментом его карьерного пути стало знакомство с творчеством американского художника, представителя абстрактного экспрессионизма Марка Ротко. «Я помню, как пришел на его первую выставку в музей современного искусства "Гараж" и испытал крайнее раздражение, — вспоминает Глынин. — Я не видел сюжета, не понимал смысла работ и подумал тогда, что это какая-то профанация. А потом, спустя две недели, в моей памяти вдруг начали всплывать его картины. Я вернулся посмотреть на них еще раз — и стал одним из главных фанатов Ротко». Тогда, по словам Глынина он и принял окончательное решение уйти из глянца: «Я понимал, что в фотографии практически невозможно добиться такого эффекта, когда краски будто оживают, начинают дышать. Но работы Ротко, а потом и Малевича, привели меня к мысли о важности цвета. И я решил, что не смогу совмещать эти новые вибрации с вибрациями глянца».

Цвет сейчас — один из важнейших компонентов работ Глынина, практически их главный герой. Маджента, электрик, насыщенный желтый — каждая его фотография буквально вибрирует цветом. «В какой-то момент цвет стал для меня важнее формы, но сейчас я стараюсь лавировать между этими двумя понятиями, — улыбается фотограф. — Периодически меня спрашивают, как вообще можно воспринимать работу, где присутствует только цвет, например, "Черный квадрат"? И я отвечаю, что нужно смотреть на картину или фотографию как в зеркало и отслеживать, что в этот момент происходит с тобой. Искусство — чувственный жанр, и самое важное в нем — эмоции, которые испытывает зритель».

К собственным работам Глынин относится критически и признается, что из ста удачных кадров может отобрать для выставки только три (а потом начать сомневаться и в них). Но при этом говорит, что несмотря на привычный творческий мандраж и долгую подготовку к каждому новому проекту, чувствует себя в профессии гораздо спокойнее, чем раньше. «Я всегда находился в постоянном страхе, что на площадке что-то пойдет не так: сломается камера, не включится свет, — делится своими мыслями Владимир. — А потом понял, что красивый кадр можно сделать даже с помощью одной свечи и телефона». Чувства свободы придает и отсутствие дедлайнов, без которых (знаем по своему опыту) не обходится ни один проект в глянце. «Конечно, для любого художника важно внимание публики, без этого сложно работать, — рассуждает Глынин. — Но я не мечтаю о ежемесячных выставках, это отнимает много сил и энергии, а мне хочется потратить их на себя». Сейчас Глынин проводит часть времени в Москве, а часть — за городом. Международные проекты, которые тоже были в его жизни, пока отошли на второй план, но фотографа это не тревожит: «С годами я научился доверять течению жизни и использовать те шансы, которые у меня уже есть. Не читать чью-то автобиографию и мечтать, что у меня будет так же, а говорить себе: "У меня будет по-своему". Мое творчество дает мне самое главное — возможность выражать себя и общаться с публикой, — а уж где это происходит, в Москве или в Берлине, не так важно».

«Как художнику мне важен поиск новой эстетики, и проект Symphony 34 — именно такой. Необычное созвучие форм и материалов, синтез идей и разных видов искусства»