Интерьер квартиры Юлии Визгалиной на Котельнической набережной

«Еще даже здание стояло недостроенное, а у меня в голове уже сложилась картинка того, как тут все будет выглядеть! — Юлия Визгалина подходит к огромному, в пол, окну двухэтажной квартиры, смотрит на Яузу, церковные купола, силуэт высотки на Котельнической набережной и россыпь разновеликих домов Таганки. — Я знала, что мне нужен лофт. И когда мне рассказали про этот дом, я поняла: да, архитектура для нашего климата подходит, и расположение удобное, и вид из окна — настоящий московский».

Эклектика созвучна ее образу жизни: эта хрупкая блондинка всегда в движении, всегда открыта новым начинаниям. Сначала была успешная карьера модели в Европе и Америке, потом Юлия встала по другую сторону модных баррикад, знакомя Москву с Jimmy Choo, Céline, Oscar de la Renta и другими большими именами. А последние 10 лет ее жизнь связана с драгоценностями: Soho Jewelry Group эксклюзивно представляет в России марки David Morris, Kwiat, Lorraine Schwartz, Eternamé, Anita Ko и Chantecler, в сотрудничестве с лучшими дизайнерами выпускает собственные коллекции, а с недавних пор еще и занимается винтажными украшениями в стиле ар-деко и инвестиционными камнями.

«Мне хотелось объединить здесь нью-йоркский индустриальный стиль с классическими элементами — например, росписями и колоннами с грифонами. Грифоны были обязательны — с этой идеи все и началось, — смеется она. — Пришлось столько эскизов пересмотреть — скульпторам не удавалось создать правильных, с нужным выражением лица и положением крыльев!» К работе над квартирой Юлия привлекла дизайнера Лану Гриневу из бюро Philosophy of Design: «Мы очень много времени провели в офисе, продумывая проект на бумаге, — зато на этапе собственно ремонта реализация была стремительной». 

Пространство распланировали так, чтобы сохранить ощущение объема. Входя, сразу видишь просторный холл с темными плитами чуть неровного, будто выглаженного временем пола, состаренные росписи в духе венецианских палаццо на стенах и бег аллегорических фигур зодиакальных созвездий на потолке. С капителей двух колонн внимательно смотрят те самые грифоны: за них, как и за росписи, отвечала целая команда российских мастеров.

Налево — сдвижные двери с кованой решеткой в стиле ар-деко на матовом стекле, что скрывают гардеробную с аккуратными пирамидами шляпных коробок. Рядом на изящных комодах — коллекция памятных предметов: сделанные на великосветских мероприятиях портреты Юлии соседствуют с черно-белыми семейными снимками, а рядом с клатчем Chanel Shanghai Secrets в виде китайской куколки из лимитированной серии 2010 года вдруг обнаруживается изысканная винтажная вышивка.

Колонны с грифонами охраняют вход в масштабное и полное воздуха угловое пространство первого этажа: здесь не стали возводить перекрытий, так что суровые, задающие ритм потолочные балки тонированного дерева теряются где-то в высоте. Это помещение соединяет в себе и гостиную, и столовую, и каминную с библиотекой, и даже кухню — изящную конструкцию из нержавеющей стали и ониксовых пластин с островом, который служит заодно барной стойкой.

Солнечные лучи падают на дубовые доски пола, подсвечивают черный металл каминного портала, гладят стены, облицованные темным клинкерным кирпичом (почти из такого же сложены стены самого здания), вдруг рассыпаются снопом искр в каскаде цепочек и подвесок: над квадратным журнальным столом на разной высоте подвешены сразу пять хрустальных люстр. 

«Для меня очень важно ощущение комфорта, сознание того, что все устроено так, как мне нужно. И совсем не люблю, когда дом, как шкатулку, одномоментно набивают мебелью и объектами прямиком с фабрики, — говорит Юлия. — В интерьере должны быть предметы непростые, значимые — те, с которыми связаны воспоминания». И здесь этот принцип полностью соблюден. Так, например, деревянные шкафы-витрины Визгалина перевезла из прежнего дома — как и стоящий за их застекленными дверцами винтажный фарфоровый сервиз Hermès Nil c водяными лилиями — к ним есть и салфетки с тем же узором.

«Кто же не любит красивую посуду?» — улыбается хозяйка, отпивая глоток зеленого чая. Рядом с фарфором — раритетный хрустальный сервиз St. Louis («Это уже классика, я его просто обожаю!») — и он тоже не простаивает без дела: гостей в этом доме принимают часто.

Массивный серый обеденный стол на резных позолоченных ножках Юлия купила довольно давно и решила не расставаться с ним, переехав на Таганку. И хоть за ним свободно помещаются 12 человек, иногда и этого не хватает.

«Люблю планировать обеды и ужины — пригласить повара, приготовить что-то интересное. Сама я готовлю редко, но иногда такое все же бывает, — рассказывает хозяйка. — Одно время даже приглашала родственников и друзей на бранчи, но сумасшедший московский ритм жизни и увлечение многих диетами делают свое дело. Да и вообще, иногда просто за чаем куда интересней и легче общаться, чем во время парадного приема, на котором нужно следить за миллионом разных вещей».

Она взмахивает рукой, на которой вспыхивает необычный камень цвета молодой листвы, и перехватывает мой взгляд: «Почти не снимаю мое помолвочное кольцо Soho Jewelry — любимое, с редким зеленым бриллиантом и уникальной работой международной команды ювелиров, сотрудничающих с лучшими аукционами мира».

На вопрос о своем первом украшении Юля задумывается буквально на секунду: «Конечно! Маленькие серебряные сережки-колокольчики, их подарила бабушка, когда мне прокололи уши. А подростком я обожала крупное серебряное кольцо в готическом стиле — похожее на вещи вошедшей потом в моду марки Repossi».

Визгалина убеждена, что днем лучше ограничиваться кольцами и браслетами, а крупные серьги и колье оставлять для вечера: «Им нельзя все время лежать в сейфе — они должны видеть свет. Но вот что важно: современные драгоценности нужно носить непринужденно и просто. Как мое любимое сапфировое колье Drops of Water из коллекции Soho Jewelry, например: смелое, созвучное сегодняшнему дню, но вместе с тем нет опасений, что оно выйдет из моды, это новая классика».

За разговором о сапфирах и бриллиантах время течет незаметно: Юлия, помимо прочего, — дипломированный геммолог и убедительно опровергает расхожие мифы — например, не советует обывателям тратить время на поиски камней даже в странах их добычи. Все лучшие сразу уходят на международный рынок профессионалам — в том числе представителям Soho Jewelry.

В камине потрескивает огонь, бросая оранжевые отблески на брутальный стеллаж из сварного металла. Книги, книги, книги — рядами и стопками, от толстенного тома с лаконичным названием «Бриллианты» до «Истории зарубежной музыки», от Алексея Лосева до Карла Лагерфельда, от альбомов по ар-деко до биографии Одри Хепберн. Все это — неиссякаемый источник вдохновения для хозяйки: конкурировать с ним может разве что современное искусство.

Она качает головой, указывая на пространство над камином: «На этом месте почему-то ничего не приживается, уже столько разных работ здесь побывало — все не то. Для этого дома, кстати, я начала собирать отдельную коллекцию почти с нуля — что-то нахожу по случаю на аукционах, но вообще мне нравится работать с московскими галереями: RuArts, «Триумфом», «Эритажем», 11.12 Gallery Саши Шарова. Пойдемте покажу!»

По винтовой лестнице в холле она поднимается на второй этаж — там частная, скрытая от глаз зона. Атмосфера меняется радикально: ставка здесь сделана на спокойствие и пастельные тона. Спальня очень светлая, с ампирной кушеткой и манекеном, на который небрежно накинут пурпурный халат, по бокам кровати — купленные на парижском антикварном рынке Сен-Уан ироничные лампы 1920-х с основаниями в виде тюленей. На одной стене две работы Владимира Глынина с будто растворяющимися в тумане танцовщицами, на другой — жизнерадостное полотно Алексея Алпатова с приехавшей на берег моря веселой мужской компанией и литография Марка Шагала. Дальше — облицованная мрамором просторная ванная с зеркалами и букетом свежих анемонов, небольшая белая гардеробная. Юлия легко сбегает вниз: экскурсия по ее личной галерее продолжается.

Она проходит куда-то в глубь первого этажа — на светло-серых стенах коридора успевает мелькнуть серия из 12 графических работ Виктора Пивоварова, и тут распахивается дверь кабинета: декорации этой удивительной, по-театральному непредсказуемой квартиры вновь меняются. 

С темных стен ухмыляются две картины Михаила Шемякина, будто перемигиваясь с портретами темнокожих вождей кисти Владимира Яковлева. Здесь царство богатых фактур, насыщенных красок и экзотических мотивов: бархатные портьеры, основательный письменный стол полированного дерева. Набитая бумагами Birkin примостилась за колониальным креслом с сиденьем и спинкой из шкуры зебры, еще одна шкура лежит на полу перед синим бархатным диванчиком, а компанию им составляет статуэтка африканского наездника — тоже на зебре.

Почти всю эту обстановку Юлия в свое время привезла с Черного континента: «ЮАР — интереснейшая и во многом очень современная страна. А в Ботсване и Замбии сафари — по-настоящему дикое, там реальное единение с природой». Путешествия оказываются еще одной ее страстью: она рассказывает и об Азии, которую объездила почти всю, и о любимой Индии с ее талантливыми ремесленниками и чудодейственным спа Ananda в Гималаях, и о планах на Латинскую Америку («Дальше Мексики я там пока не продвинулась»), о Нью-Йорке и Венеции, которые определили стиль ее дома.

«А недавно я открыла для себя Данию — потрясающую страну с холодным северным шармом. Там феноменальная архитектура, удивительные марки одежды, мебели и фарфора, сумасшедшей красоты футуристичный мост через пролив в Швецию и ультрасовременный безукоризненный дизайн всюду — от аэропортов до метро». 

Юлия задумчиво глядит в окно на серое московское небо, так похожее на датское: «Честно говоря, я пожалела, что не оказалась в Дании раньше, до того, как начать работу над этой квартирой. Но, — и тут глаза ее азартно загораются, — все еще впереди!»