О важном: исследуем, насколько этично и безопасно переходить от одного специалиста бьюти-индустрии к другому

Если вопрос показался вам надуманным, спросите себя: почему мы так часто слышим в разговорах слова «изменила своему мастеру»? Интернет полон тревожных дискуссий на тему, насколько этично переходить от одного специалиста бьюти-индустрии к другому. Скорее всего, тут срабатывает психологическая ловушка: стилисты и косметологи — это люди, которым мы доверяем свою внешность. Уровень доверия здесь, конечно, не абсолютный — не как с более серьезными врачебными вмешательствами, когда мы фактически вручаем другим людям свою жизнь, — но близок к тому. И нам кажется, что это доверие и привязанность, возникающая на его фоне, всегда взаимны и что, отправляясь к другому специалисту, мы все это будто бы предаем.

«Чтобы понять поведенческие нюансы, начать нужно издалека — девушки не всегда об этом знают, — с образования специалиста, — говорит Екатерина. — Есть косметологи-эстетисты, которых обычно выбирают по энергетике, вайбу, настроению. Сегодня вы в спа-отеле и хотите сходить на уход, завтра зашли в салон красоты рядом с домом на массаж. Эстетисты занимаются процедурами именно этого класса — такими, во время которых не затрагиваются глубокие слои кожи. Если же мы говорим про врачей-косметологов, то это уже другой уровень: мы не просто вмешиваемся в гомеостаз кожи, мы влияем на регенераторные процессы. И речь здесь идет не просто о наборе процедур, а о системе, плане лечения — его разрабатывает врач, и логично, если в этот план не вмешивается кто-то еще. Именно врач может как стимулировать деление клеток, так и, например, убирая пигмент, сознательно не стимулировать клетки, чтобы не провоцировать появление новых пигментных пятен.

Вот вам живой пример: девушка приходит с атрофией подкожно-жировой клетчатки и обвинениями в адрес клиники, в которой она делала последнюю процедуру; потом выясняется, что в предыдущих клиниках она тоже что-то делала с ПЖК, и последняя процедура ПЖК окончательно добила. Продолжаем: в одной клинике девушке сделают кислотный пилинг, во второй, не зная об этом, назначат ретиноиды. Дальше она идет в третью, где ей назначат CO2-шлифовку. Три методики сами по себе рабочие, три в комплексе — гарантия серьезных осложнений. Три врача при этом могут и не знать друг о друге».

Вопрос ребром: беспокоит ли врачей такая легкомысленность девушек? За несколько лет развития тренда tweakments (это легкая коррекция внешности без радикальных вмешательств) в список методов такой коррекции попал практически весь арсенал эстетической косметологии. Количество проводимых процедур за последние несколько лет выросло в разы: по данным аналитического отчета консалтинговой компании «Право на здоровье», объем инъекций — на 34 %, а аппаратных — на 63 %. То есть мы делаем примерно всё и очень часто; да и сама культура потребления в данной сфере изменилась кардинально.

Здесь самое время поговорить о том, что врачи должны работать совместно

«Если я вижу, что аппаратные методики не дадут того результата, который нужен человеку, я не буду мучить его долгими процедурами, я отправлю его на консультацию к хирургу. Хирург отправит его к косметологу, если поймет, что блефаропластику делать еще рано и решить задачу получится аппаратными методиками. Можно подумать, что врач испытает при этом что-то похожее на ревность, но нет.

Плюсы междисциплинарного подхода вообще не обсуждаются — так, часто к решению проблем кожи нужно подключать гинеколога или эндокринолога. Это не измена врачу, это нормальное и адекватное отношение к себе, и объяснить это должен тоже врач — он всегда заинтересован в результате даже больше, чем пациент. Не подумайте, что все у нас только про любовь — про расчет тоже: хороший результат приведет новых пациентов, сарафанное радио всегда работает».

Можно ли безопасно сходить «налево» — не с точки зрения измены своему врачу, а для результата? Чаще всего люди идут к новым врачам не потому, что старые были чем-то плохи, а ради экономии. Это особенно заметно по огромному рынку инъекционной косметологии, где разброс цен действительно огромен. Понятно, что есть риск попасть к неквалифицированному врачу или сделать процедуру на «сером» препарате, но еще любые сторонние вмешательства могут нарушить предыдущий врачебный план. «В клиниках есть карта пациента, в которую врач обязан записывать, что он делал, в каких зонах и на каких параметрах, если мы говорим об аппаратных методиках, — объясняет Екатерина. — Пациенты не владеют такой информацией, а для врача она является самой важной. У тех же аппаратных методик в сочетании с инъекциями есть прямые противопоказания в зоне воздействия».

Словом, план такой: в каждой клинике берем копию своей карты и при первичной консультации с новым врачом любезно предоставляем ему всю эту библиотеку. Потому что максимально подробный сбор анамнеза и изучение истории наших похождений для врача — обязательная часть работы, без которой не получится составить лучшую для нас программу красоты. И, кстати, если врач этого не делает — это тот самый тревожный звоночек, который даст понять, что мы имеем дело с не очень-то и заинтересованным в нашем благополучии специалистом.