Пэчворк стал спасением для дизайнеров в пандемию. Почему вещи в этой технике должны быть в гардеробе?

Прошлый год стал тяжелым для миллионов людей и ударил по многим индустриям, включая моду. По данным портала WWD, конгломерат LVMH, которому принадлежат Dior, Louis Vuitton, Givenchy и другие французские бренды роскоши, потерял 84% чистой прибыли в первой половине 2020-го из-за закрытия магазинов по всему миру. PVH Corp., материнская компания Tommy Hilfiger и Calvin Klein, сообщила о чистом убытке в размере $1,1 миллиарда в первом квартале прошлого года.



Карантинные ограничения не только повлияли на работу розничных точек продаж, но и затронули схему производства и поставок товаров. Текстильные фабрики и маленькие семейные мануфактуры в Китае, Италии и других странах вынуждены были прекратить свою деятельность, и под удар было поставлено создание новых коллекций брендов. Как дизайнеру и его команде думать о новом сезоне, принтах, цветах и текстурах, когда все боятся заболеть неведомым вирусом, а предприятия, способные произвести необходимую ткань, закрыты?



Сезон весна-лето 2021 стал для модных брендов вызовом: нужно было противостоять всем стрессовым факторам сразу и показывать байерам, модным изданиям и потребителю новые вещи, вселяющие надежду на светлое будущее, не без коронавируса, но с возможностью выходить из дома и наряжаться. Одним из хитрых (и очень осознанных с точки зрения экологии) ходов дизайнеров, ищущих способы приобрести материалы для коллекций, стало применение техники лоскутного шитья пэчворк. В ее основе — использование небольших фрагментов различных тканей для создания своеобразной мозаики, из которой получается цельное текстильное полотно. В актуальных коллекциях старинную технику, которую практиковали многие народы для пошива традиционных костюмов, использовали Emporio Armani, Preen, Rokh и Issey Miyake, но самое яркое выступление получилось у Dolce & Gabbana. Дизайнерский дуэт посвятил сезон весна-лето 2021 своей любимой Сицилии и создали ее из фрагментов роскошных тканей, которые остались от прошлых коллекций. Лоскутные платья и юбки макси (как у Синди Кроуфорд на показе весна-лето 1993) кроп-топы, летние пальто, жакеты и джинсы переливались золотом, привлекали внимание текстильными квадратами с леопардовым принтом, цветочными вышивками или синей росписью под майолику. Даже аксессуары — тюрбаны, сумки и сапоги — были сделаны при помощи пэчворка.  В сезоне осень-зима мировые бренды не отказались от этой техники — увидеть лоскутные ткани можно было в коллекциях Gabriela Hearst, Chloé и Marine Serre. Однако существуют марки, которые специализируются на таком осознанном подходе использования текстиля. Один из ярких примеров — лондонский проект Rua Carlota, созданный математиком Шарлоттой Роуз Киркхэм. Девушка создает замысловатые обтягивающие топы, платья и свитера из старых, купленных в секондхэндах, вещей, которые уже полюбились модным инфлюенсерам по всему миру.



На наш вопрос о том, почему пэчворк стал основой ее марки, Шарлотта отвечает, что ее пытливый ум, закаленный точными вычислениями, всегда ищет решение для сложных задач и способы поэкспериментировать. 

Пэчворк дает так много свободы — бесконечные комбинации цветов и форм, и, как следствие, совершенно неожиданные результаты. Каждая вещь похожа на картину: есть что-то в том, как цвета и текстуры сочетаются друг с другом, особенно с контрастной отстрочкой

«С практической точки зрения, лоскутное шитье позволяет мне сэкономить как можно больше ткани. Например, я работаю с большим количеством изделий из трикотажа, на которых есть участки повреждений — дыры или пятна. Продавцы в сэкондхэндах редко прикасаются к этим предметам, не восстанавливают их, но моя техника позволяет подновить неповрежденные участки и продлить срок службы одежды», — добавляет дизайнер.



Все изделия она создает вручную в своей квартире в Лондоне, там же она и организовывает работу бренда — от поиска материалов до производства, упаковки и отправки покупателям. «Несмотря на то, что спрос на мои вещи рос быстро, я чувствовала, что для меня очень важно придерживаться ценностей, которые я приняла в самом начале. Я должна иметь полный контроль над каждым процессом», — подчеркивает Шарлотта, говоря об избранном ей подходе вторичного использования текстиля. 

Что такое апсайклинг и у каких марок искать новые вещи из старых тканей Читать

Если марка Rua Carlota создает соблазнительные айтемы для вечеринок и свиданий, то нью-йоркский проект Farewell Frances посвящен ностальгии по детству, воспоминаниям о бабушке и чувству уюта. Его создательница Карли Шек долгое время занималась разработкой детской одежды, а после решила сфокусироваться на апсайклинг-бренде, для которого перешивает, как она говорит, сокровища — старые одеяла — в пальто, стеганые куртки и платья. 

«Меня очень вдохновляет собственное детство и вещи, которые вызывают у меня ностальгию», — рассказала нам Карли. «Например, оставшийся от бабушек текстиль: одеяло, в которое я заворачивалась в детстве у них дома, или вышивка, которую они сделали. В трудные времена, когда вы хотите утешиться и чувствовать себя в безопасности, думаю, одним из способов спастись является удобная одежда, которая напоминает о детстве». Чтобы создать верхнюю одежду, которую потом примерит, например, испанская it-girl Бланка Миро, команда Карли деконструирует винтажные стеганые одеяла или текстиль, поврежденный и не подлежащий ремонту. Из него вырезаются узоры вокруг поврежденных участков, чтобы после превратить их в пальто и дать им вторую жизнь.

Работать в технике пэчворк можно не только с хлопком, денимом и жаккардом, но и с трикотажем, как это делает дизайнер и стилист Игорь Андреев из бренда Vereja. «Мое увлечение пэчворком началось в 2010 году, наверное, когда я хотел стать дизайнером. Я даже не работал стилистом, полюбил разные фотосессии, и «ВКонтакте» тогда был популярен. Мы с подругами фотографировались, и мне нужно было постоянно создавать себе наряды, шить я толком не умел, понимал, что кусочки использовать легче. У меня не было швейной машинки, и я вручную сшивал кусочки друг с другом, бездумно, чтобы для фотографии была интересная вещь», — вспоминает Игорь. 



«Уже в SNC у меня появилось дофига одежды, и, когда я, например, отрезал длину брюк, у меня оставались кусочки. Из этих кусочков я начал собирать композицию, у меня уже была на руке татуировка-олень, я хотел себе сделать вещь с изображением этого животного на груди. Сначала я выложил его на джинсовке, но вышло не очень, так что я отрезал получившегося оленя и прифигачил на футболку. На футболке нашивка тянула, и тогда она стала частью свитера, который положил начало всей первой коллекции Vereja. В нем на подиум выходил стилист Паата Поцхверия».



Игорь умеет вязать как спицами, так и крючком, поэтому любит работать именно с трикотажем. Составление комбинаций из различных фрагментов позволяет ему каждый раз создавать уникальные айтемы, используя при этом различные по текстуре, принтами и цветам лоскуты старых вещей. 

Очень тяжело всегда начинать вязать, например, целый свитер с нуля. Чтобы упростить себе работу во второй коллекции, я сделал акцию: люди со всей Москвы приносили мне свои свитеры, салфетки, шапки, юбки, перчатки. Из всего этого я делал новые вещи

«Сейчас коллекция продается в КМ20, в том числе платье, собранное из лоскутков. Оно очень неаккуратное в моем исполнении, потому что я собирал недовязанные кусочки, отрезал фрагменты от старых свитеров. Мне нравится самобытность этого наряда, сочетание несочетаемых принтов, благодаря этому получается красивая конструкция».  Как отмечает дизайнер, техника пэчворк-вязания хотя и кажется редкой, но часто используется модными брендами. Она отличается от того, что делает Vereja выверенностью. Сначала вяжут крючком квадраты, после их сшивают в подобие пледов, чтобы создать образ в стиле кантри, эстетике хиппи. Например, так сделали Saint Laurent в сезоне весна-лето 2015 и Gabriela Hearst в сезоне осень-зима 2021/22. Совсем недавний модный релиз, в котором пэчворк сыграл значительную роль — новая осенне-зимняя коллекция российской марки INSHADE. Дизайнер Мария Смирнова поработала со своими архивами, собственными тканями с авторскими принтами, оставшимися от предыдущих сезонов; на ее образы повлияли картины художницы-концептуалистки Ацуко Танаки и цикл художественных работ Михаила Ларионова «Времена года».  «Мне не хотелось придавать пэчворку вид народной, традиционной техники, нужно было как-то иначе с этим обойтись», — рассказывает о творческом процессе Мария. — Поэтому при создании платьев мы соединяли узкие полосы, из которых получилось яркое полотно. Мы сочетали оттенки, которые выглядят рядом комплементарно, отрабатывали контрастность цветов и фактур». Также дизайнер посоветовал приглядеться к кантикам на белоснежных пальто: все они тоже сделаны при помощи лоскутков, только скрученных вместе до 2 миллиметров.  Карантин повлиял на работу и отечественных брендов тоже: INSHADE заказывают ткани в Италии, поэтому пандемия отразилась на производственной цепочке. «Коллекция, которая разрабатывалась во вторую волну карантина, не могла изобиловать новыми тканями. А еще я очень серьезно отношусь к идее sustainable дизайна, потому со студентами в "Высшей школе экономики" эту тему много прорабатываю. То есть и из-за пандемии, и из-за новой актуальной этики пэчворк логично и как-то правильно соотнесся с творческим поиском новых техник для коллекции», — подытожила дизайнер.

И все же одна из самых главных черт лоскутного шитья, о которой говорит каждый дизайнер, — это уникальность полученных вещей. Представьте, сколько можно сложить из одного и того же набора фрагментов. Бесконечное число комбинаций позволяет брендам каждый раз придумываться новое, используя старое. В этом и есть главная ценность старинной, но очень актуальной во времена пандемии, осознанной техники.